Прежде всего, давайте разберемся в терминах. Понятие «информационная война» имеет два значения:

1) Воздействие на гражданское население и/или военнослужащих другого государства путём распространения определённой информации. Термин «информационно-психологическая война» был заимствован в русский язык из словаря военных кругов США. Перевод этого термина («information and psychological warfare») с английского языка может звучать и как «информационное противоборство», и как «информационная, психологическая война», в зависимости от контекста конкретного официального документа или научной публикации. В этом смысле также используется термин психологическая война — психологическое воздействие на гражданское население и/или военнослужащих другого государства с целью достижения политических или чисто военных целей.

2) Целенаправленные действия, предпринятые для достижения информационного превосходства путём нанесения ущерба информации, информационным процессам и информационным системам противника при одновременной защите собственной информации, информационных процессов и информационных систем.

Все мы видели, как велась информационная война в период противостояния СССР и США. Тогда так называемая «холодная война» происходила именно на информационном фронте. Эта война продолжается и по сей день, и она будет продолжаться до тех, пока будут существовать государства со своими интересами.

Информационные войны начались тогда, когда каналы распространения информации вышли за границы государств. Если внимательно почитать Библию, то уже там можно найти примеры информационных войн. Собственно, все распространение христианства через миссионерскую деятельность тоже является образчиком информационной войны – иноверцев в чужих странах обращали в новую веру, что также предполагало принятие вновь обращенными адептами новых идеалов и ценностей, отличных от им привычных.

Как утверждает вездесущая Википедия, одно из первых задокументированных проявлений информационной войны против России было зафиксировано во время Крымской войны (1853—1856), когда сразу после Синопского сражения английские газеты в отчётах о сражении писали, что русские достреливали плававших в море раненых турок. Но в действительности, эта информационная атака на Русь началась намного раньше – когда в нашей стране появилось достаточное количество образованных людей, и при этом печатная продукция вышла за рамки богословия.

Началось все это безобразие в начале 16 века, когда впервые на Руси появились невесть откуда взявшиеся «летучие листки» - бумажные документы объемом от 4 до 8 страниц, иногда с примитивными гравюрами, которые стали прообразом нынешней «желтой прессы». Эти листки проявили себя в 1514г., после того, как Россия в битве при Орше потерпела поражение от литовских войск. Это сражение никоим образом не повлияло на исход войны, но польская дипломатия и пропаганда поспешили представить его как историческое событие, означающее перелом в борьбе литовско-польского содружества с «еретиками и схизматиками московитами». Даже сейчас польские историки признают, что в те годы «оршанская пропаганда» помогла Польше настроить часть Европы против Московии.

А тогда, в начале 16 века, камергер Папы Римского Климента VII голландец Альберт Кампенский открыто говорил своему патрону, что «от короля Польши, государя благоразумного и весьма набожного, тем не менее, в деле, касающемся московитов, нельзя ожидать ничего хорошего», ибо, «под предлогом ведения войны против схизматиков … он пользовался огромнейшим расположением других христианских государей, сражаясь как бы за веру и религию, и большой помощью с нашей стороны, так как, обнародуя ради этого повсюду индульгенции, мы ему часто оказывали поддержку из общей казны христианской».

Поляки стремились не пропускать послов и купцов в Москву, и давили на Ливонию, чтобы и она их не пропускала. Одновременно они стремились, по возможности, монополизировать информацию о «московитах» в своих руках. Известный польский ученый тех времен Матвей Меховский в предисловии к трактату «О двух Сарматиях», писал о землях Московии, как об «открытых войсками короля польского» и ставших теперь известными миру. Высказывания Меховского, ставшие частью «оршанской пропаганды», были призваны закрепить в сознании европейцев образ Московии как «враждебного варварского государства», которое милосердные поляки пытаются сделать культурным, вопреки сопротивлению «русских схизматиков». Собственно, с этого самого времени можно вести отсчет начала информационной войны против России. И стоит отметить, что ее основой стали религиозные разногласия – Второй Рим категорически не хотел создания Третьего Рима, поэтому России всячески создавали образ врага-схизматика.

Более серьезный вид информационная война против России приобрела в годы правления Ивана Грозного. Именно тогда началось формирование образа России как страны «агрессивных варваров, покорным своим тиранам». Начало этому было положено, когда в январе 1558 года Иван IV Васильевич начал Ливонскую войну за выход России к Балтийскому морю. И уже через три года по России и странам Европы на разных языках начал распространяться листок со следующим текстом: «Весьма мерзкие, ужасные, доселе неслыханные, истинные новые известия, какие зверства совершают московиты с пленными христианами из Лифляндии, мужчинами и женщинами, девственницами и детьми, и какой вред ежедневно причиняют им в их стране. Попутно показано, в чем заключается большая опасность и нужда лифляндцев. Всем христианам в предостережение и улучшение их греховной жизни писано из Лифляндии и напечатано. Нюренберг 1561». Сообщения «желтой прессы» подкреплялись иллюстрациями, живописующими зверства московитов.

Можно считать, что это было первым исторически подтвержденным фактом информационной войны против России. Более того, это был вообще переворот в технологии ведения «тайных войн». Если раньше информацию передавали устно или рукописно, то с появлением новой возможности подачи информации, делающей ее доступной широкой публике, произошел переворот. Сообразно этому изменился и подход к подаче информации – этому принципу до сих пор следует современная бульварная пресса – целенаправленно отбираются самые шокирующие публику известия, которые и подаются с тем расчетом, чтобы не объяснять происходящее, а воздействовать на чувства и после этого давать нужные выводы.

Мы совсем не случайно отметили Второй и Третий Рим. Как известно, Первый Рим – та самая Римская империя - пал от впадения в ересь, погрязнув в разврате. Второму Риму тоже предписано было пасть, и тоже от ереси – вследствие измены истинной вере и перехода к католицизму (не случайно православие на Западе именуют ортодоксальной церковью – то есть, не отошедшей от исконных традиций). Третьим, и последним, Римом должна стать Москва (как столица России и оплот веры).

Разумеется, в 16 веке эти вопросы еще не поднимались, но это не мешало развертыванию информационной войны против России. Просто тогда это была война между интересами государств, а не систем, хотя уже в то время были заложены основы будущего подхода к мироформированию и штампы будущих информационных войн. Уже тогда русских, используя разные ветхозаветные библейские образы, представляли в негативном свете. Спасение Ливонии польские авторы сравнивали с избавлением Израиля от фараона, а Ивана Грозного сравнивали с фараоном, Навуходоносором и Иродом. Его однозначно определяли как тирана. Именно тогда слово «тиран» стало нарицательным для определения всех правителей России в принципе. Авторы известий о походах Грозного прямо «заимствовали» описания турецких завоеваний.

Поразительно, но до сих пор одним из «заслуживающих доверия» авторов того времени считается саксонский курфюрст Август I, сравнивавший русскую опасность с турецкой и при этом проводивший весьма недвусмысленные параллели, иллюстрируя свои заметки рисунками, изображавшими Ивана Грозного в платье турецкого султана, и живописаниями гарема русского царя из 50 жен (причем, надоевших он якобы убивал). Это прослеживается до сих пор – похоже, иностранные историки соревнуются в том, кто насчитает у Ивана Грозного больше жен.

Исследователь печатных известий о России Ивана Грозного А. Каппелер обнаружил за XVI век 62 летучих листка, посвященных России. Это только то, что сохранилось с того времени. Как нетрудно догадаться, подавляющая часть бумаг посвящена Ливонской войне, и во всех Иван Грозный и вообще все русские изображаются в весьма мрачных красках – злобные варвары, не имеющие ничего общего с просвещенным человечеством. Эта пропагандистская продукция печаталась поляками при помощи впервые появившейся армейской походной типографии, которой руководил некто с дворянской фамилией Лапчинский – до того, как он проявил себя на поприще информационной войны, он носил фамилию Лапка и думать не думал о каком-нибудь дворянстве. Но это именно он предложил печатать пропагандистские листки на разных языках на базе армейской типографии и распространять их по всей Европе. В те годы была заложена основа информационной войны – никакой объективности в оценках при подаче информации, поскольку «чем ложь гнуснее и страшнее, тем больше в нее поверят».

В 1578 году в окружении графа Эльзасского возник «план превращения Московии в имперскую провинцию», автором которого выступал бывший опричник, бежавший на запад, Генрих Штаден. Этот проект докладывался императору Священной Римской империи, Прусскому герцогу, шведскому и польскому королям. Аналогичные планы подготовил английский капитан Чемберлен. У обоих планов было одно общее – стремление устранить Россию в качестве действующего лица европейской политики. Что предлагал Штаден: «Управлять новой имперской провинцией Россией будет один из братьев императора. На захваченных территориях власть должна принадлежать имперским комиссарам, главной задачей которых будет обеспечение немецких войск всем необходимым за счет населения. Для этого к каждому укреплению необходимо приписывать крестьян и торговых людей – на двадцать или десять миль вокруг – с тем, чтобы они выплачивали жалование воинским людям и доставляли бы все необходимое…» Русских предлагалось делать пленными, сгоняя их в замки и города, откуда выводить на работы, «…но не иначе, как в железных кандалах, залитых у ног свинцом...» . Разумеется, было дано и религиозное обоснование: «По всей стране должны строиться каменные немецкие церкви, а московитам разрешить строить деревянные. Они скоро сгниют и в России останутся только германские каменные. Так безболезненно и естественно произойдет для московитов смена религии. Когда русская земля вместе с окрестными странами, у которых нет государей, и которые лежат пустыми, будет взята, тогда границы империи сойдутся с границами персидского шаха…».

Оправдание этих планов делалось практически теми же методами, которыми и сейчас ведутся информационные войны – по всей Европе активно распространялась информация как об агрессивности московитов, так и о безжалостном отношении русского царя к своим подданным. Обратите внимание, что когда Иван IV в 1572 году прознал о Варфоломеевской ночи от посланного Максимилианом II гонца Магнуса Паули, царь ответил, что «скорбит о кроверазлитии, что учинилось у французского короля в его королевстве, несколько тысяч и до сущих младенцев избито, и о том крестьянским государем пригоже скорбети, что такое безчеловечество французский король над толиким народом учинил и кровь толикую без ума пролил». Однако же европейские правители предпочитали обращать внимание не на себя, а на «тиранические зверства Ивана Грозного». Чего стоит одно указание Джерома Горсея в «Записках о России» о том, что опричники вырезали в Новгороде семьсот тысяч человек. И это несмотря на то, что в то время в Новгороде насчитывалось всего 40 тысяч жителей, а самое большое количество жертв в то время пришлось на умерших от эпидемии – 2800 человек, что записано в дошедших до нашего времени документах. Но правда никого в Европе не интересовала, нужна была только ложь, которая могла бы оправдать возможную агрессию против России.

Собственно, тема опричнины и зверств Ивана Грозного пережила века. Достаточно вспомнить, что в конце петровских времен в Германии вышла книга «Разговоры в царстве мертвых», где аллегорически изображались казни врагов Ивана Грозного, а он сам был изображен в образе медведя.

А чего стоит одна легенда об убийстве Иваном Грозным своего сына? Эта глобальная провокация оказала огромное влияние на отношение к личности русского царя многих поколений как в Европе, так и в самой России (достаточно вспомнить известную картину). Но при всем этом ни в одном русском источнике (включая дошедшую до нас переписку Ивана Грозного) нет никаких этому подтверждений, речь везде идет только о продолжительной болезни Иоанна Иоанновича. Примечательно, что об убийстве впервые сказал папский легат иезуит Антонио Поссевино, после чего эту версию с удовольствием развили вышеупомянутые Генрихом Штаден и англичанин Джером Горсей. Печально, что эта версия была подхвачена российскими историками, включая Карамзина. Но вот что интересно – в рукописи «Записок о России» Горсея изначально речь шла о том, что Иван Грозный дал своему сыну пощечину, однако неизвестный редактор на полях сделал приписку, в корне меняющая излагаемую Горсеем версию смерти царевича: «Thrust at him with his piked staff», т.е. «метнул в него своим острым посохом». Увы, но эта версия не просто дожила до наших дней, а еще и перекочевала в российские учебники по истории.

Но почему Ивану Грозному удалялось и уделяется такое внимание в ходе информационных войн? Для понимания этого следует вспомнить, что именно при нем Россия обрела близкие к сегодняшним границы, присоединив к себе Сибирь и Поволжье. Очернение Ивана Грозного дает основания для оспаривания законности этих приобретений, и именно поэтому мы до сих пор так часто слышим об опричнине, о жестокостях этого царя, об убийстве им своего сына и т.п. Образ Ивана Грозного до сих пор используется в информационных войнах против России.

Хотелось бы отметить, что существует версия о том, что Иван Грозный был убит при помощи вызванных из Европы врачей. На эту мысль наводит обнаруженное в останках царя повышенное содержание ядовитого хлорида ртути (сулемы), но это всего лишь гипотеза. Однако эта гипотеза заставляет вспомнить еще одного российского государя, который так же пал жертвой информационной войны. Это погибший от рук заговорщиков в 1801 году император Павел I.

Впрочем, между этими двумя был довольно большой и очень интересный период. В первую очередь, необходимо сказать пару слов о Петре I – деятеле, который многими считается едва ли не главным лицом отечественной истории. Стоит обратить внимание, что Петр начал свое правление, по сути, с «вестернизации» страны. «Прорубая окно в Европу», он активно перенимал европейский опыт, отправлял людей туда на учебу, приглашал в Россию иностранцев и т.д. Европейские правители по началу рассчитывали, что юный российский государь будет следовать в фарватере политики признанных лидеров и всячески пытались этому способствовать. Осознание действительности пришло позже, когда Петр продемонстрировал стремление сделать Россию одним из ключевых игроков на европейской арене. И он добился этого силой.

Дело Петра Великого продолжила Екатерина II, конец правления которой ознаменовался началом новой информационной войны против России. Эту войну начала «старая добрая Англия». Уничтожение российскими войсками Крымского ханства, укрепление России в Северном Причерноморье, создание Черноморского флота, блестящие победы адмирала Ушакова на море – все это крайне встревожило англичан. Весной 1791 года разгорелся острейший международный конфликт, вошедший в историю как «Очаковский кризис». В то время весь российский экспорт морским путем осуществлялся через Балтийское море, которое полностью контролировалось британским флотом. Поэтому для России были крайне важны позиции на Черном море, дающие обходный путь торговли с Европой. Но это крайне не устраивало англичан, в связи с чем 22 марта 1791 года британский кабинет министров принял на своем заседании ультиматум России. Если последняя откажется вернуть Очаковскую область Турции, то Великобритания и союзная ей Пруссия грозили объявлением войны. Одновременно была развернута и информационная кампания – в европейской прессе массово появлялись публикации с карикатурами на Екатерину и ее окружение: она изображалась в виде медведицы (вспомните Ивана Грозного) с человеческой головой, которую князь Потемкин с саблей в руках защищает от политических деятелей Англии. За спинами британских политиков находятся два перепуганных епископа, один из которых молится: «Избави меня, Господи, от Русских медведей …». Эта тирада – отсылка к известной в то время молитве «Избави меня, Господи, от гнева норманнов …». Россия опять изображалась как варварское государство, угрожающее цивилизованной Европе.

Но, несмотря на то, что на Екатерину оказывалось давление и со стороны ее советников (уже тогда информационная война велась и на российской территории), она смогла не просто устоять, но и выиграть. Российской дипломатии тогда удалось поднять общественное мнение Англии против войны и заставить британское правительство отказаться от своих требований России. Все закончилось для нас не позорными уступками, а победным Ясским миром, окончательно утвердившим Россию в Причерноморье и сделавшим ее арбитром во взаимоотношениях православных балканских народов с Османской империей. Это получилось благодаря использованию против Запада его же оружия – технологий ведения информационной войны. Достаточно вспомнить первую русскую политическую карикатуру – картину Гавриила Скородумова «Баланс Европы в 1791 году», изображающую большие весы, которые накренились в ту сторону, где на чаше стоит суворовский гренадер – «один да грузен», – перевешивая всех врагов России.

Но после этого информационная война против России развернулась с новой силой. Ее мишенью стал наш знаменитый полководец Александр Суворов, а фоном - «русское зверство». Поводом для новой информационной атаки стало подавление польского восстания, которое освещалось в том же стиле, что и Ливонская война. Раз за разом преподносились ужасы, творимые «бесчеловечными казаками» под командованием Суворова и Екатерины. В частности, в известной карикатуре того времени «Царская забава» был изображен Суворов, который, подойдя к трону Екатерины, протягивает ей головы польских женщин и детей со словами: «Итак, моя Царственная Госпожа, я в полной мере исполнил Ваше ласковое материнское поручение к заблудшему народу Польши, и принес Вам Сбор Десяти Тысяч Голов, заботливо отделенных от их заблудших тел на следующий день после Капитуляции». За Суворовым изображены трое солдат, несущих корзины с головами несчастных полек.

Однако же в полной мере все это расхлебывать и отбиваться пришлось потом Павлу Петровичу, поскольку к моменту его восхождения на престол в конце 18 века Российская империя достигла такого уровня, что могла не просто на равных разговаривать с Европой, а стать доминирующей силой. Именно при императоре Павле I наступление на Россию вообще, и на Суворова, в частности, достигло пика. Суворова преподносили европейским обывателям в виде кровожадного пожирателя вражеских армий, упыря-кровопийцы. И, собственно, этот подход сохранился и позже, о чем свидетельствуют стихи лорда Байрона:

Суворов в этот день превосходил

Тимура и, пожалуй, Чингисхана:

Он созерцал горящий Измаил

И слушал вопли вражеского стана…

Это, пожалуй, самый наглядный урок информационной войны - грамотно распропагандированный миф воспринимается потомками уже как Истина. Этот урок был очень хорошо усвоен доктором Геббельсом, о чем мы еще расскажем.

Павлу не повезло, он не обладал такой же харизмой и таким пониманием хитросплетений внешней и внутренней политики, как Петр Великий. Информационная война против России в короткий период его правления велась как в Европе, так и в самой России, в результате чего Павел был убит в марте 1801 года. Собственно, о его скором свержении англичане заговорили сразу – еще на коронации 5 апреля 1797г. Когда же Павел демонстративно пошел на антибританский союз с Францией, предвосхитив тем самым на восемь десятилетий мысль своего правнука – Александра III, накал антипавловской и антироссийской истерии в английской прессе достиг предела.

Весьма примечательно, что в январе 1801 года центральные английские газеты начали говорить о грядущем свержении Павла: «Мы потому ожидаем услышать со следующей почтой, что великодушный Павел прекратил править!» или «Большие изменения, судя по всему, уже произошли в правительстве России, или не могут не произойти в ближайшее время». Таких сообщений в январе-феврале насчитывается десятки, они неизменно сопровождаются указанием на слабоумие императора.

27 января 1801 года в английской прессе появилось сообщение, что в Лондон «прибыл российский чиновник с новостями о смещении Павла и назначении Регентского совета, возглавляемого Императрицей и принцем Александром». До смерти Павла оставалось еще полтора месяца…

Это один из проверенных приемов информационной войны: упорно говоря о том, чего ты хочешь достичь, как об уже свершившемся, ты тем самым готовишь условия для достижения этой цели, заставляя всех поверить в естественность будущих событий. И никто ни в Европе, ни в России не удивился, когда 11 марта 1801г. Император Павел был убит…